Их называли стратиотиками, закхеями, фивионитами, барбелитами, а также коддианами и борборитами. Последние два имени особо поучительны. Первое обозначает людей, с которыми бы никто не пожелал возлечь рядом во время приема пищи, а второе расшифровывает, почему этих христианских еретиков сравнивают с грязью или навозом.
Борбориты (в переводе - «навозники») были мистическим ответвлением христианства, перемолотым и проклятым официальной христианской церковью.
[]
Разгневанный Епифаний
Практически единственным источником, который подробно рассказывает нам об этих канувших в Лету мистиках прошлого, являются труды Епифания Кипрского.
Он был известным в IV веке обличителем еретиков. Борбориты (или правильнее их называть барбелитами) тоже попали под его горячую руку. Сам Епифаний был финикийцем, сначала принявшим иудаизм, а потом обратившимся в христианство. Как всякий неофит, он быстро избавился от свалившегося на него наследства и занялся духовными поисками - то есть стал скитаться по Египту и Палестине и знакомиться с людьми, занятыми точно такими же поисками.
Так он, вероятно, и набрел на гностиков-барбелитов. Они настолько смутили неокрепшую душу Епифания, что уже будучи епископом Саламина, спустя 30 лет после своего недолгого к ним интереса, позабыть их он не мог. За это время Епифаний уже успел заклеймить не одну еретическую секту, едва не погиб от руки язычников-парсов, чуть не расстался с жизнью, проповедуя бедуинам, но безобидных и насмешливых гностиков, предоставивших ему ночлег и пропитание, не простил.
Для них он нашел такие жестокие и ядовитые слова, которые вроде как от епископа и не ожидаешь услышать. Словно воспоминания юности вернули ему с лихвой некогда пережитый позор! Вот тогда-то в своем сочинении «Панарион» (что переводится как «ларец с лекарствами») он и заклеймил несколько десятков еретических течений на веки вечные - как христианских, так и дохристианских, в том числе и барбелитов.
Ибо в юности он хотел веры, основанной на знании, а ему предложили такое знание и такого Христа, что он ничего не понял и перепугался так сильно, что впал в искушение и грех. Этот ужас остался с ним до старости, хотя к учению барбелитов, наверное, имеет мало отношения...
Опасные ритуалы
В передаче Епифания люди это были сугубо мерзостные. Жен они имели общих, а гостей очень любили принимать. И сразу, как гость переступал порог, особым образом, «со щекотанием», пожимали ему руку. Если гость на это «щекотание» отвечал «щекотанием», то он относился к той же секте, а если не отвечал, сразу понимали - он чужак. Потом усаживали гостя за стол и предлагали отменной еды, мясных блюд и вина, «хотя и бедны были».
Свои тела барбелиты умащали маслами, поддерживали в чистоте, всячески обихаживали, наряжали в красивые одежды. Никакого поста не признавали и старались хорошо питаться. В церковные праздники совершали общую трапезу.
А после трапезы все присутствующие предавались плотскому греху, который был для них сакральным актом; мужчины, исторгнув семя на тыльную сторону ладони, протягивали руку к небесам со словами: «Приносим Тебе это приношение - тело Христово». После чего «приношение» под молитву дружно поедалось. Подобным образом использовалась в качестве «крови Христовой» менструальная кровь женщин.
Сами барбелиты, по Епифанию, объясняли эту странную практику тем, что древо жизни приносит ежегодно двенадцать плодов, - то есть ритуалы были связаны с языческими обрядами плодородия и... женским месячным циклом.
Дети, зачатые в результате ритуального совокупления, извлекались еще эмбрионами и были предназначены для жертвенной пасхальной трапезы - их готовили вместе с другими мясными продуктами с добавлением зелени и специй и употребляли во славу Христа... Ритуал, конечно, дикий, но не более дикий, чем лишение девственности посредством каменного истукана или приношение в жертву первенцев.
Епифаний, очевидно, тоже принял участие в одной из таких оргий... Во всяком случае, он ссылался и на свою юность, и на неопытность, и на развращенность нравов... И всячески порицал женщин, которые пытались его соблазнить, и с гордостью заявлял, что ему все-таки удалось устоять, хотя были эти барбелитки очень даже соблазнительными и красивыми! Упрекал он барбелитов и в том, что они всячески противились деторождению (не в ритуальных целях), и в том, что их пастыри грешили содомией и онанизмом.
Учение о добре и зле
 В изложении Епифания учение барбелитов выглядит так. Основополагающими текстами они считали оба Завета, а также «Вопросы Марии», «Апокалипсис Адама», «Книгу Сета», «Книгу Нории», «Евангелие от Евы». Особое возмущение вызвали у Епифания «Вопросы Марии», где использовался апокрифический текст Нагорной проповеди о совокуплении Христа с женщиной.
Епифаний Кипрский
Мир, по их вере, составлен из восьми сфер (небес). На первом небе находится князь Иао, на втором - Сакпас, на третьем - Сет, на четвертом - Давид, на пятом - Элоай, на шестом - Ялдабаот, на седьмом - Саваоф, на восьмом - мать всего живущего Барбело, а также Отец Всех, Бог Самоотец и другой Христос, который был не рожден Марией, а только ею показан.
Поэтому барбелиты считали, что Иисус не умирал на кресте и никогда не был во плоти, а в мире являлся как призрак. Душа после смерти может пройти через всю череду этих небес, если будет обладать знанием. Если же нет, то ее пленит властитель материального мира и вернет к жизни снова, но в виде животного. Однако посвященные могут избежать этой участи, если будут выполнять описанные выше обряды и исполнят их не менее чем 760 раз. Тогда душа окажется на восьмом небе во владениях Барбело.
Другое имя Барбело - Тетраграмматон: вода, воздух, огонь и земля (материя). Гностики рассматривали Барбело как мать или оплодотворенную пневму (жизненную силу, отождествляемую с логосом-первоогнем, космическое «дыхание», дух).
Согласно гностическому тексту «Пистис София», когда душа входит в вещество Барбело, архонты (начальники) семи эонов (особых божественных эманаций) примиряются с тайной света. Так рождается Христос. Правда и мир лобызают друг друга. Графически Барбело изображалась в виде креста. Этот крест не имел ничего общего с голгофским. Этот крест - символ рождения, а не смерти. Причем рождения в духе.
Только вот путь рождения, точнее, возрождения души, был у барбелитов более чем специфическим.
Конечно, многое из написанного Епифанием можно расценить как клевету и обиду. Многое в учении барбелитов он, скорее всего, не понял. Но не только Епифаний относился к ним с омерзением. Собратья по вере, гностики-офиты, тоже считали учение барбелитов недостойным и надеялись, что Высшие силы никогда не откроют свои тайны тем, кто поглощает ежемесячно кровь и сперму.
Иными словами, и офиты, и барбелиты читали одни и те же книги, стремились к одному и тому же знанию, и те и другие были мистиками, но ритуалы их различались как день и ночь. Офитам тоже был отвратителен тот способ вечного возрождения, который избрали барбелиты, - поедание телесных извержений, чтобы уподобиться призрачному Христу! Более всего они призывали избегать невежества и блуда, иначе не видать никаких тайн света и божественных откровений.
Впрочем, трудно толковать учение, от которого не осталось почти ничего, кроме кратких комментариев офитов и гневной отповеди Епифания. Тем более что барбелитам приписывают также два очень красивых и не имеющих сексуальной подоплеки текста - Trimorphic Protennoia и Апокриф от Иоанна. Trimorphic Protennoia - мистический космогонический текст.
В Апокрифе от Иоанна раскрываются тайны, которые открыл апостолу Иисус, явившийся к нему после Воскресения. Если эти писания принадлежат на самом деле барбелитам, тогда они либо совсем не согласуются с их сакральными сексуальными практиками, либо эти практики нужно рассматривать в каком-то ином, неведомом нам ключе. Пока что ответить на эти вопросы из-за скудости фактов невозможно.
Николай КОТОМКИН
|
