«Мастеръ Гамбсъ этимъ полукресломъ начинаетъ новую партию мебели. 1865 г. Санктъ-Петербургъ». Это сообщение на медной позеленевшей пластинке – единственный трофей, который достался знаменитым героям романа Ильфа и Петрова. Увы, охота за двенадцатью стульями для Остапа Бендера и Ипполита Матвеевича Воробьянинова сложилась неудачно. Знали бы они еще, что гоняются за фальшивкой...

[]

Оценил конъюнктуру рынка

В конце XVIII века самым прославленным мебельным мастером Европы считался Давид Рентген из немецкого Нойвида. (Предваряя возможные вопросы, сразу скажем: нет, мебельщик Рентген к физику Рентгену, открывшему знаменитые лучи, никакого отношения не имеет и семейными узами с ним не связан.) Его бюро, буфеты и стулья стояли едва ли не во всех европейских дворцах. Вот и в Петербург Рентген отправился не просто так: повез комплект мебели, заказанный царским двором. Это был его четвертый визит: за предыдущие три он заработал полмиллиона рублей – баснословная сумма по тем временам! Конечно, он надеялся обрести в России постоянный рынок сбыта для своей мастерской. Рентген прихватил с собой лучшего ученика – 25-летнего Генриха Гамбса, дабы тот оценил «конъюнктуру рынка». Гамбс оценил. И немало огорошил учителя сообщением, что он, во-первых, уходит от него и отправляется в самостоятельное плавание, а во-вторых, остается в России!

Чем же Гамбсу так глянулась наша страна? Разумеется, не суровые пейзажи покорили его сердце. Деловой человек просто понял, что в России нет мебельного производства такого уровня, какой мог предложить он, Генрих Гамбс. К тому же в Европе он обречен навеки оставаться мастером – пусть и лучшим – но все же только мастером Давида Рентгена. А в России он сможет хотя бы попытаться начать свое дело…

Не на чем сидеть!

«При дворе был такой недостаток мебели, что те же зеркала, кровати, стулья, столы и комоды, которые нам служили в Зимнем дворце, перевозились за нами в Летний дворец. А оттуда в Петергоф, и даже следовали за нами в Москву. Билось и ломалось при переездах немалое количество вещей, и в таком поломанном виде нам их и давали, так что трудно было ими пользоваться». Знаете, кому принадлежат эти строки? Будущей Екатерине II! Можете себе представить, чтобы жена наследника престола сидела на колченогом стуле и смотрелась в разбитое зеркало? Меж тем, и царствующая Елизавета довольствовалась подобного рода меблировкой. Довольно странно при ее страсти к роскоши, и, тем не менее, это так. Из архивных документов известно: летом, когда императрица приезжала в Петергоф, его дворцы обставляли мебелью, заимствованной из местных канцелярий. Потому июнь, июль и август становились для чиновников самыми трудными месяцами, ведь, приходя в контору, им приходилось сидеть на полах и подоконниках и писать – в буквальном смысле этого слова – на коленках… Родные столы и стулья возвращались к ним лишь с отъездом Государыни.

Екатерина Алексеевна, жена наследника, убедившись, что раскошелить Елизавету на мебель не удастся, взялась обставлять жилища из собственного кармана: «Я решила мало помалу покупать себе самую необходимую мебель – как для Зимнего, так и для Летнего дворца. И, когда мы переезжали из одного в другой, я находила у себя все то, что мне было нужно, без хлопот и потерь при перевозке. Такой порядок полюбился великому князю: он завел такой же для своих покоев»…

Собственно, так и было положено начало полной меблировки многочисленных царских резиденций. Уже став императрицей и развернув бурное строительство, Екатерина II прислушалась к мнению своего советника по вопросам искусства барона фон Гримма и обратилась к господину Рентгену, рекомендованному ей как «первый мебельщик и механик».

Его мебель привела императрицу в восторг, а вот сам Давид Рентген ей категорически не понравился. Чем? Да кто их разберет, этих женщин? Но, видимо, Рентген это почувствовал, а потому и прихватил с собой более обаятельного – и молодого – Гамбса. Чем кончилась эта затея, вы уже знаете…

Для продажи всяких мебелей

На паях с богатым австрийским купцов Ионафаном Отто Гамбс открыл мастерскую и магазин «для продажи всяких мебелей» в Петербурге на Невском проспекте. И поначалу принялся делать вещи исключительно в стиле Давида Рентгена – безупречной красоты и качества кресла, диваны, стулья и пр. Однако Екатерина II не спешила к нему за заказами: видать, у нее нашлись дела поважнее. А прочая русская аристократия не доверяла молодому выскочке и предпочитала «отовариваться» втридорога, но зато в Европе.
Но судьба явно благоволила мастеру: на его работы обратила внимание жена Павла Петровича – Мария Федоровна. Хозяйка «малого двора» была неравнодушна к декоративно-прикладному искусству. Сама умелая рукодельница, она и рисовала, и вырезала камеи, и вытачивала изделия из кости и янтаря. Как-то раз она зашла в мастерскую Гамбса – а в конце XVIII века венценосные особы свободно разгуливали по Петербургу, даже не думая об охране, – и ей понравились его работы. Сам мастер приятно удивил учтивостью и в то же время – чувством собственного достоинства. Он охотно отвечал на все вопросы Великой княгини и, видя, ее искреннюю заинтересованность, предложил обучать «мебельному делу». И та с энтузиазмом согласилась. Нам сложно представить себе великую княгиню с рубанком в руках, но, по воспоминаниям современников, она не чуралась никакой работы: производство столов и стульев увлекало ее чрезвычайно.

Словом, когда, пройдя курс обучения, Мария Федоровна покинула мастерскую Гамбса, у последнего в кармане лежал заказ на «дамский письменный столик красного дерева, отделанный слоновой костью, позолоченной бронзой и расписным стеклом». (Кстати, использование расписного стекла в корпусной мебели - ноу-хау Генриха, никто до него так раньше не делал). За столиком последовала ширма, потом бюро. И вот уже в мастерскую Гамбса заглядывает юная жена великого князя Александра…

Словом, в один прекрасный день Екатерина II зашла в гости к любимому внуку и обомлела – столько прекрасной мебели она давно не видела!

Восторженные отзывы императрицы тут же стали известны Генриху Гамбсу. И тогда он решил пойти ва-банк: самолично написал письмо Екатерине с предложением меблировать новый дворец Александра в Царском селе, а заодно пообещал бесплатно отремонтировать мебель своего учителя Рентгена, которая за 10 лет эксплуатации в Эрмитаже изрядно поизносилась.

И Екатерина II сдалась! Более того: она распорядилась создать мебельную мастерскую для дворцовых работ! С одним лишь условием: «если работы будут простее и дешевле». Ну, уж с этим-то Генрих Гамбс справился на раз…

Поставщик Двора Его Величества

Вся дальнейшая история Гамбса – это путь к славе и богатству. Его имя стало знаком качества, вкуса и престижа. Гамбсова мебель стояла в Михайловском замке Павла I. И как знать – быть может, в одном из сокрытых ящичков хитроумного бюро работы Гамбса, обнажающего свои тайны нажатием на секретную кнопку, - хранились планы заговорщиков, мечтающих привести на престол его сына Александра…

В 1810 году император Александр I пожаловал Генриху Гамбсу почетное звание «Поставщик Двора Его Императорского Величества». А для делового человека этот титул был важнее сословного звания. Производитель коньяков Н. Л. Шустов добивался подобного статуса 38 лет. А водочная фирма Смирнова употребила на получение аналогичного звания 68 лет. Гамбсу же потребовалось всего двадцать.

За это время он доказал, что способен на большее, чем просто быть лучшим учеником великого мебельщика Давида Рентгена. Он основал свое дело, обрел самобытность, полностью уйдя от влияния работ учителя. А по части разработок всевозможных механизмов и музыкальных шкатулок, которыми изобиловали его дорогие, инкрустированные драгоценными породами деревьев, слоновой костью и драгоценными камнями бюро и письменные столы, даже превзошел его. Слава Гамбса-механика опережала его собственную славу искусного мебельщика.

Истинно есть гений

В 1829 году в Петербурге проходила Первая публичная выставка мануфактурных изделий. В ее описании читаем: «Довольно известно, что мебельное мастерство доведено у нас, а особливо в здешней столице, до совершенства; преимущественно же перед всеми отличается придворный механик Гамбс. Его изобретательный ум в вымыслах неистощим: красивые рисунки, удобство для употребления, чистая отделка, наилучший подбор дерева и прочность суть всегдашние неизменного качества всех его работ. Истинно Гамбс есть гений в своем роде».

Оценки выше сложно придумать. При этом надо заметить, что всю мебель для выставки сделал уже не Генрих Гамбс, а его старший сын Петр. Он – вместе с братом Густавом - стал преемником отца. Это при них выражение «гамбсова мебель» вошло в обиход. А все потому, что преемники пошли еще дальше – и стали предлагать меблировку не только для дворцов, но и для домов средней руки. Это была, конечно, линия эконом-класса. Но именно она – неизменно изящная, красивая, качественная и удобная – стояла в домах Тургенева, Гончарова, Гоголя и Пушкина и, разумеется, украшала гостиные их героев. И она же, по мнению Ильфа и Петрова, красовалась в покоях тещи Ипполита Матвеевича Воробьянинова…

Увы, этот шаг, который поначалу казался очень выгодным с коммерческой точки зрения, в итоге поставил крест на фамильном деле. Слишком много развелось мебельщиков, работавших «под Гамбсов», а еще больше – недобросовестных продавцов, торгующих «стульями из дворца».

Словом, в 1860-м году уже внуки Генриха Гамбса приняли решение: закрыть фабрику «по производству всяких мебелей». Чтобы «Гамбсова мебель» навсегда осталась синонимом качества, прочности и добротности.

И знаете, они оказались правы. Прошло больше полутора веков, а люди по-прежнему гоняются за мебелью, вышедшей из этой мастерской. Разумеете, те, кто может себе это позволить. Ведь с каждым годом цены на нее лишь увеличиваются. И кресло, в котором так любил сидеть Пушкин в его квартире на Мойке, теперь бы оказалось ему явно не по карману.

Судите сами. В апреле 2006 года на одном из аукционов продавали шесть стульев и два кресла от Гамбса. При начальной цене 10000 евро за одно наименование, весь комплект ушел целиком неизвестному коллекционеру почти за 400 000 евро…

Та же «Гамбсова мебель», что не выставляется на продажу, стоит в музеях, где ей, на самом деле, и место! Приходите, посмотрите – и вы убедитесь в этом сами.

                                                                                                                                                        Влад СТРОГОВ

                                                                                                                  http://www.oracle-today.ru/articles/83055/