«Когда меня положили в больницу, я всё время
твердил врачам, что они зря переводят на меня свои таблетки, потому что
мой мозг мёртв. Я потерял способность ощущать вкус и запах. Я не
нуждался в еде, в общении, и вообще не чувствовал потребности что-либо
делать. В конце концов я стал бродить по кладбищу, потому что так ощущал
себя ближе всего к смерти».
[]
Девять лет назад Грэхем проснулся и понял, что умер.
Он
оказался во власти так называемого «синдрома Котара» – редкого
заболевания, при котором человек уверен, что часть его тела, либо всё
тело целиком умерло.
В случае Грэхема этой частью оказался мозг.
Он был уверен, что сам убил его током. Дело в том, что развитию синдрома
Котара предшествовала сильнейшая депрессия, и Грэхем несколько раз
действительно пытался пронести электроприборы с собой в ванную, чтобы
совершить самоубийство.
Спустя восемь месяцев он стал убеждать
своего врача, что его мозг умер, или что его в голове вообще нет. «Это
очень трудно объяснить, – говорит Грэхем. – Я чувствовал, что мой мозг
больше не существует. Я всё говорил докторам, что таблетки не помогут,
потому что мозга больше нет. Я изжарил его в ванной».
Доктора
пытались взывать к логике, но это не помогло. Даже соглашаясь, что вот
он сидит, разговаривает, дышит (то есть живёт) он никак не мог признать,
что его мозг жив. «Все эти разговоры меня только раздражали. Я не знал,
как я мог ходить и говорить с мёртвым мозгом. Я просто твёрдо знал, что
мой мозг умер, вот и всё».
Ничего не добившись, местные доктора
связались с мировыми светилами: неврологом Адамом Земаном из
Университета Экстера (Англия) и Стивеном Лорейсом из Университета Льежа
(Бельгия).
Состояние лимба
«Это
был очень необычный пациент, – вспоминает доктор Земан. – Он ощущал,
что очутился в состоянии лимба – то есть застрявшим между жизнью и
смертью.
Никто не знает, насколько синдром Котара распространён
на самом деле. В 1995 году были опубликованы результаты обследования 349
пожилых пациентов психиатрических клиник Гонконга с симптомами,
напоминающими симптомы синдрома Котара. Однако чаще всего эти симптомы
исчезали без следа при быстром и эффективном лечении депрессии (которая
обычно предшествует проявлению симптомов синдрома Котара). Поэтому в
большинстве научных работ к синдрому Котара относят редкие случаи, вроде
заболевания Грэхема.
Некоторые пациенты с синдромом Котара
умерли от голода, будучи уверены, что больше не нуждаются в пище. Другие
пытались избавиться от тела при помощи яда, потому что не видели другой
возможности освободиться от положения «ходячих мертвецов».
За
Грэхемом ухаживали брат и сиделка, которые следили, чтобы он ел. Но
существование не составляло Грэхему никакой радости: «Я не хотел
встречаться с людьми. Ничего не доставляло мне удовольствия. До болезни я
боготворил свою машину. Теперь я к ней даже не приближался. Всё, чего
мне хотелось – это уйти».
Даже сигареты не приносили облегчения:
«Я потерял способность воспринимать запах и вкус. Есть было незачем,
поскольку я был мёртв. Говорить тоже не имело смысла. У меня даже мыслей
никаких не было. Всё было бессмысленным».
Замедление обмена веществ
Земан
и Лорейс обследовали мозг Грэхема и нашли объяснение его состоянию. При
помощи позитрон-эмиссионной томографии они изучили обменные процессы в
мозгу больного и пришли к поразительному выводу: обменная активность в
обширных лобных и теменных областях была настолько низкой, что
приближалась к вегетативному состоянию.
Некоторые из этих
областей формируют своего рода систему «по умолчанию», составляющую
основу нашего самосознания. Эта система отвечает за способность
воспроизводить в памяти прошлое, формировать ощущения своего «я» и
осознавать ответственность за собственные действия.
«Мозг Грэхема
функционировал примерно так же, как у находящихся под действием
анестезии или у спящих. Я никогда раньше не наблюдал ничего подобного у
людей, которые находились в сознании и могли самостоятельно
передвигаться». – пояснил Лорейс.
Земан предположил, что на
функционирование мозга Грэхема могли повлиять антидепрессанты, которые
он принимал в большом количестве.
Благодаря психотерапии и
медикаментозному лечению Грэхем постепенно поправился. Сейчас он может
обходиться без посторонней помощи. Способность получать удовольствие от
жизни вернулась.
«Я не могу назвать себя абсолютно здоровым, но
чувствую себя намного лучше. Мне больше не кажется, что мой мозг мёртв. И
мне нравится быть живым».
|
