Не следует думать, что лишь наше подвижное, нервное время — ненасытное в своей жажде нового и сенсационного — подвержено увлечению модой, утверждал в 1912 году петербургский журнал «Природа и люди». Прошлые века не меньше знали власть ее и отдавали ей, быть может, еще более щедрую дань. Даже благочестивые средние века, непрестанно порицающие греховность и суетность мирских радостей,— даже они были подчинены моде и дошли в своих нарядах до таких крайностей, перед которыми экстравагантности нынешней модницы могут показаться невинными затеями.

 Нельзя представить более разноцветной картины, чем та, которую представляла собой толпа средневековых горожан XIII— ХЧ столетий. Нынешний клоун, продолжает журнал, может дать довольно верное понятие о платьях средневековых пижонов, ибо так же, как у нынешних клоунов, у щеголей того времени одна нога была, например, желтая, другая — белая с серыми полосами, левый рукав синий и широкий, точно турецкая шальвара, а правый — красный, в обтяжку. В XIII — XV большой чести колокольчики и бубенчики.



[]

Теперь, замечает журнал, разве только тройка рассыпает кругом себя такой звон, какой сопутствовал каждому движению щеголя пять веков назад. Ибо бубенцы и колокольчики пришивались тогда ко всему платью — вдоль пояса и воротника, у колен и локтей, по плечам и груди, и даже на носках башмаков гремели у средневековых франтов бубенцы. Носки эти были тоже под стать всему наряду, растягиваясь подчас на добрых три четверти аршина, причем, они, то мягко шлепались при ходьбе, то имели вид «бараньего рога, или змеиного хвоста».

 Модницы того времени не отставали от модников, стараясь превзойти одна другую длиной своего шлейфа или еще какой-нибудь экстравагантностью в духе того времени: левый рукав, например, обрезали до локтя, а правый волочился по низу. Бубенцы и колокольчики были тогда у дам в такой же моде, как и у щеголей. Пояс с ручками для дам В штатах, писала в 1885 году газета Московские ведомости», для танцующих дам изобретен необычный поясок с ручками, как у чемодана, так что ухажеры уже не обнимают своих девушек за талию и могут даже не брать их за руки, но держаться, если угодно, лишь за ручки дамского пояса. Складные шляпки так как дирекция венских театров, писала в прошлом веке газета «Новости», не позволяет являться на представление в партер в шляпках, то изобретательные венские модистки придумывают различные фасоны, чтобы обойти постановление театрального начальства. Так, одна из них изобрела шляпы, которые складываются посредством особого механизма, другая делает прелестные чепчики из цветных перьев и золотого газа, третья модистка шьет бархатные береты, и неизвестно еще, которому из этих головных уборов женщины отдадут предпочтение.

Вероятно, замечает газета, в решении этого вопроса примут участие и русские дамы, которым наша дирекция преподнесла такую же неприятность, как и в Австрии. Стул-невидимка Стул-невидимка, писал в 1893 году петербургский журнал «Новь», является последним достижением американских дизайнеров. В Нью-Йорке постоянно разыгрываются такие сцены. В лучший магазин входит респектабельная дама. Она, вероятно, совсем утомилась. Ей спешат поднести стул, но она с благодарностью отказывается от него и затем присаживается без стула. Предложивший стул не выражает притом ни малейшего удивления, так как он знает секрет. Ответ на эту тайну такой же необычайный, сколь и прост. У нашей дамы под платьем находится миниатюрный, невесомый стульчик, сооруженный сообразно с покроем ее облаченья. Этот стул совершенно незаметен для несведущих людей, и, нисколько не обременяя себя, можно всегда иметь его под рукой. Это поистине одно из счастливейших применений турнюра. К сожалению, замечает журнал, этим изобретением не может воспользоваться сильная половина рода человеческого.

По разрешению полиции В 1898 году французские газеты сообщили, что десять женщин в Париже и провинции получили разрешение полиции носить мужское платье. К ним принадлежали: одна выдающаяся парижская художница, женщина-живописец, начальник большой типографии и другие дамы, которым удалось убедить префекта полиции в том, что они по каким-либо веским причинам вынуждены поменять свою женскую одежду на мужскую. Г-же Диелафон, занимающейся археологией, еще раньше было разрешено носить мужской костюм; разрешение это она получила в признательность за ее выдающиеся заслуги перед государством. Археология обязана этой женщине открытием развалин храма Дария, за что знаменитой исследовательнице была пожалована лента Почетного легиона. Г-жа Диелафон заказывала себе платье у того же портного, который шил и на ее мужа. Несмотря на такой необычный костюм, эта француженка, по словам газет, отличалась чисто женственной грацией и изяществом. Ее салон, посещаемый самыми выдающимися учеными Европы, считался одним из наиболее интересных салонов в Париже. Другими знаменитыми француженками, также в течение многих лет носившими преимущественно мужскую одежду, были художница Роза Бонер и писательница Жорж Санд.