Уже говорилось, что светлый ирий считался у древних славян источником всяческой жизни, прародиной растений, птиц и зверей. Были и Боги, особо «ответственные» за процветание и приплод всего живого в природе, а также за преумножение рода людского, за брак и любовь между людьми. Это — Род и Рожаницы, упоминаемые в древнерусской литературе.

Учёные давно спорят о том, насколько важную роль отводили славяне Богу по имени Род. Некоторые утверждают, что это мелкое «семейное» Божество вроде Домового. Другие, наоборот, считают Рода одним из самых важных, верховных Богов, принимавших участие в создании Вселенной: согласно верованиям древних славян, именно он посылает с небес на Землю души людей, когда рождаются дети. Кроме того, исследователи предлагают обратить внимание, сколько важнейших слов происходит от корня “род”, созвучного имени этого Бога: РОДня, уРОЖай, РОДина, приРОДа.

О Богинях Рожаницах говорят обычно во множественном числе. В древних рукописях о них сказано кратко, лишь упомянуты хлеб, мёд и “сыр” (раньше этим словом обозначали творог), которые приносили им в жертву. Впрочем, рукописи были составлены деятелями православия, так что в них трудно найти подробные и точные описания. Однако современные учёные, обработав большой археологический, этнографический, языковедческий материал, обратившись к сведениям, касающимся соседних народов, пришли к выводу, что Рожаниц было две: Мать и Дочь.

Рожаница-Мать связывалась славянами с периодом летнего плодородия, когда созревает, тяжелеет, наливается урожай. Древние славяне дали ей имя Лада, и с ним связано, пожалуй, не меньше слов и понятий, чем с Родом. Все они имеют отношение к установлению порядка: “ЛАДить”, “наЛАЖивать” и т. д. Порядок при этом мыслился в первую очередь семейный: “ЛАДа”, “ЛАДо” — ласковое обращение к любимому супругу, мужу или жене. «ЛАДины» — свадебный сговор. Болгарское «ЛАДуванье» — гадание о женихах. Но сфера деятельности Лады отнюдь не ограничивается домом. Некоторые исследователи признают Великую Ладу матерью двенадцати месяцев, на которые делится год.

У древних славян была Богиня по имени Леля — дочь Лады, младшая
Рожаница. Вдумаемся: недаром детскую колыбель часто называют “люлькой”, нежное, бережное отношение к ребёнку передают словом “лелеять”. Аист, якобы приносящий детей, по-украински — “лелека”. Славяне считали, именно Леля заботится о едва проклюнувшихся всходах—будущем урожае. Лелю-Весну торжественно “закликали” — приглашали в гости, выходили встречать её с подарками и угощением.

Праздник Рожаниц справляли весной — 22—23 апреля. В этот день приносили жертвы растительными и молочными продуктами, которые торжественно съедали на священном пиру, а потом ночью жгли костры: огромный, в честь
Лады, и вокруг него ещё двенадцать поменьше — по числу месяцев года.
Согласно традиции, это был женский и девичий праздник, а мужчины смотрели на него издали.

Часто, к сожалению, ошибочно считают Ярилу Богом Солнца. У древних славян у Ярилы была другая роль.

Что мы подразумеваем под словом “ярость”? В словарях русского языка можно найти: “неистовство; пюрыв слепой, стихийной, зачастую бессмысленной силы”. И ещё много родственных слов, и все они рассказывают о сильных эмоциях, неподконтрольных рассудку. Вот эта сторона любви, которую поэты называют “страстью кипучей”, и находилась “в ведении” славянского Бога
Ярилы. Ещё в прошлом веке кое-где в России справляли праздник “ярилки”, приуроченный к 27 апреля, к самому пику весеннего буйства природы.
Считалось, что эта любовь увеличивает урожай, так много значивший для древнего земледельца. Ведь, как мы помним, язычники не противопоставляли себя природе и не отвергали её законов.

Ярилу представляли себе юным мужчиной, пылким, влюблённым женихом.
Кое-где, желая подчеркнуть его юность и красоту, “Ярилой” наряжали девушку.
Её сажали на белого коня, надевали венок из полевых цветов, давали в левую руку колосья, а в правую… символ смерти—изображение человеческой головы.
Коня с “Ярилой” водили по полям, приговаривая: “Куда ногою, там жито копною, а куда глянет, там колос зацветает!”.

По другой версии Ярила представал перед людьми весной мальчиком на молодом жеребце, летом – взрослым мужчиной на крепком коне, а осенью – стариком на старом коне.

Колосья символизировали жизнь, а изображение головы, возможно, связано с тем, что он, подобно египетскому Осирису, ежегодно умирал и возрождался. Проводам, “похоронам” плешивого, состарившегося Ярилы тоже был посвящён праздник. Люди знали: минует зима — и Ярила вернётся, воспрянет.
Так же, как зерно, похороненное в земле, воскресает стеблем, колосом и в итоге новым зерном. Не случайно зерновые культуры, которые сеют весной (в отличие от озимых), называют “яровыми”…

Учёные пишут, что сказка – это миф, который перестал быть священным для тех, кто его рассказывает и слушает. Это миф, в который уже не очень-то верят. (Кстати, в Древней Руси словом “сказка” обозначали достоверный рассказ, притом чаще письменный. А то, что мы теперь называем сказкой, тогда обозначали словом “баснь”. От него произошла современная “басня” и выражение “баснословный” — приукрашенный, фантастический, легендарный.

Так вот, существует множество сказок про Змея Горыныча, который похищает (или ему отдают в дань) девиц-красавиц и с которым борются богатыри и герои — от былинного Добрыни Никитича до Иванушки-дурачка. А ведь это тоже доживший до наших дней отголосок древнего языческого мифа.
Мифа о борьбе громовержца Перуна со своим извечным врагом — чудовищным Змеем. Похожие легенды существуют у многих народов.

В славянской языческой мифологии известен “скотий Бог” Волос (или Велес), отчётливо противопоставляемый Перуну. Его связь со “скотьим” (то есть животным) царством вытекает уже из его имени: Волос — волосатый — волохатый — мохнатый. Возможно, что и слово “волхв” происходит от имени этого Бога и от обычая его жрецов одеваться в вывороченные мехом наружу,”волохатые” шубы для подражания своему Божеству. Между тем имя “Волос” столь же определённо выводит нас в мир змей и червей. Кто хоть раз был летом в деревне, наверняка слыхал леденящие душу истории о “живом волосе”, который водится в речке у берега и может, укусив, всосаться под кожу. А ещё есть поверье, что волосок — звериный или человеческий, особенно от плохого человека, — оброненный в воду или опутавший яйцо, оживает и начинает творить злые дела. Вообще, волосы считались важным вместилищем жизненной силы. И не оберёшься беды, если состриженный и брошенный волос подберёт недобрый колдун… Это сказание могло появиться из легенды о кузнице Кие, который был способен ковать судьбу человека с помощью волоса.

Одним словом, много веских причин заставляет некоторых ученых отождествлять Волоса с легендарным Змеем — противником Бога Грозы.

Согласно преданиям, Змей Волос каким-то образом сочетает в своём облике мохнатость и чешую, летает на перепончатых крыльях, умеет выдыхать огонь (хотя сам до смерти боится огня, в первую очередь молнии) и очень любит яичницу и молоко. Поэтому другое имя Волоса — Смок или Цмок, что значит Сосун. Здесь уместно вспомнить Смога — злобного дракона из сказочной повести Дж. Р. Р. Толкиена “Хоббит”. Это имя выбрано писателем не случайно!

Но если внимательно перечитать народные легенды и сказки, окажется, что Змей в них не столько злобен, сколько неразумен и жаден. Легко убедиться, что облик Змея “составлен” человеческим воображением из частей, взятых от разных животных. Быть может, в нём воплощены силы первобытного
Хаоса, буйные силы неупорядоченной, дикой, необжитой природы, зачастую враждебной древнему человеку, но по сути своей вовсе не злобной?..

Славяне-язычники поклонялись обоим божественным противникам — и
Перуну, и Змею. Только святил