Фамилия

История этой фамилии берёт начало от абрикосовой пастилы, которой крепостной Степан потчевал свою барыню. Рассудив, что талант должен приносить доходы, она отпустила кондитера на оброк в Москву. Потомки Степана, взявшего фамилию Абрикосов, уже владели семейной кондитерской мастерской в собст­венном доме на Варварке. Да потом разорились…

Алексей Иванович Абрикосов, основатель всем известной Кондитерской фабрики им. Бабаева (которая на самом деле фабрика Абрикосова), начал свою карьеру в 14 лет в должности посыльного. Он отказался от долгов семьи и основал собственное кондитерское производст­во. На домашнем предприятии катали конфеты, пекли пряники, варили варенье. К 1872 году уже имели «40 очагов для варки», 120 рабочих, выпускали 30 тысяч пудов сладостей. Опередили фабрику Сиу («Большевик») и «Эйнем» («Красный Октябрь») в технологии консервирования.

В многочисленном роду Абрикосовых – предприниматели, общественные деятели, благотворители… Личный секретарь Толстого, дипломат на службе в Японии, знаменитый врач-патолого­анатом, актёры Театра Вахтангова, лауреат Нобелевской премии 2003 года по физике. Все – Абрикосовы.

Агриппина

К плодовитости и талантливости этого рода прямое отношение имеет и Агриппина Александровна, супруга владельца фабрики Абрикосова. Она родила 22 ребёнка. То есть, что такое роды, знала не понаслышке. Семнадцать детей выжили, выросли, получили высшее образование.

Сама дочь табачного фабриканта Мусатова и жена фабриканта, Агриппина Александровна обладала ярким организаторским талантом. Все доходные дома семьи были записаны на неё. Она вела дела по их обустрой­ству и содержанию, собирала плату с квартирантов. В итоге доходные дома Абрикосовой считались самыми престижными в Москве, самыми удобными и дорогими, там селились именитые жильцы.

А вот родильный приют Агриппина Александровна решила устроить бесплатный. Горячего сторонника своей затеи она нашла в лице зятя Александ­ра Николаевича Рахманова, москов­ского врача-акушера.

Завещание

В конце XIX века женское население Москвы при родах пользовалось услугами повитух. В то время отмечалась высокая смертность от послеродовой горячки, о сохранении беременности и речи не шло, а уличные роды были обычным делом.

В приюте, который в 1889 году открыла Абрикосова, было шесть мест, при нём лечебница, выполнялись операции. «Бесплатный родильный приют и гинекологическая лечебница с постоянными кроватями Агриппины Александровны Абрикосовой в Москве» – так называлось это учреждение. Заведовать им стал Рахманов.

За год родильный приют принимал до 200 женщин. Смертность новорождённых в этом учреждении была менее одного процента, и, по европейским меркам, это неслыханный результат.

Агриппина Александровна почти каждый день сама навещала рожениц, дарила им подарки.

Она ушла из жизни в 1901 году. В её завещании отдельной строкой были выделены 100 000 рублей на дальнейшее обустройство приюта. Наследники обратились в Городскую Думу. «…Желаем пожертвовать капитал на обустройство в Москве бесплатного родильного приюта имени А. А. Абрикосовой как для нормальных, так и патологических родов… Приют должен быть устроен не менее чем на 25 кроватей, причём желательно иметь отделение для послеродовых заболеваний… Для удовлетворения неимущего класса городского населения».

Город с благодарностью принял дар и выделил участок земли на бывшем Миусском поле. Организатором и попечителем стал один из сыновей Абрикосовой Владимир Алексеевич, гласный Московской городской Думы.

Пожертвованной суммы оказалось недостаточно, к тому же 25 коек были каплей в море и не решали проб­лемы уличных родов среди бедноты. Специальная комиссия постановила: «Целесообразно было бы приплатить, но сделать учреждение больших размеров».

Новая эра акушерской помощи

Проект родильного дома на 70 мест разработал Рахманов. А проект здания – архитектор Иванов‑Шиц, мастер стиля модерн. Илларион Александрович Иванов‑Шиц, без зданий которого невозможно представить Москву – нынешний «Ленком», Университет Шанявского (РГГУ), доходный дом Хомякова (Кузнецкий мост, 6) и многие другие, – всегда был очень востребован. (Он уже при советской власти получил орден Ленина). А тогда, пленённый духом Сецессиона – объединения венских художников, – он создал свой стиль на основе греческой классики и венского модерна. Классическая элегантная сдержанность, усмирившая витиеватость модерна, уместная при проектировании больниц и общественных зданий, была по душе тем, кто принимал решения: благотворителям и городским властям. Родильный дом Абрикосовой – одно из лучших зданий Иллариона Александровича.

Из-за Русско-японской войны строительство затянулось. Но в 1906 году здание было построено и освящено. «Последнее слово всех требований родовспоможения, оборудования и штатов». Хирургические инструменты привезли из Парижа. 51 койка. Шесть врачей, 15 акушерок, смотрительница, 22 сиделки. Через 10 лет, в 1916 году, московские газеты писали: «Постройка и открытие этого учреждения является эрой в деле подачи акушерской помощи московскому населению не только потому, что здание специально выстроено соответствующим всем требованиям науки, но и потому, что в основу ведения дела и ухода были положены новые для Москвы принципы». Здесь совершенствовались сотни врачей и акушерок, роддом стал клиникой для московских женских курсов. «Принято 44 тысячи женщин, сделано 7 тысяч операций, 50 кесарских сечений».

Александр Николаевич Рахманов заведовал роддомом до 1925 года, а его отчёты о работе хранятся сейчас как уникальные образцы.

После ухода Рахманова имя Абрикосовой было вычеркнуто и забыто. На месте памятной доски в честь благотворительницы появился портрет Н. К. Крупской, и роддому было присвоено её имя. И только в 1994 году по инициативе потомков Агриппины Александ­ровны знаменитому роддому вернули имя его основательницы. В 2012 году здание роддома № 6, как он назывался в последние годы, было поставлено на реконструкцию.

           http://www.aif.ru