Когда я слышу фразу про то, что «жить стало лучше, жить стало веселее», почему-то всегда представляю себе автоматическую стиральную машину… Уверена, миллионы женщин по всему миру проголосуют за то, чтобы внести этот чудо-агрегат в ряд наиболее полезных изобретений человечества. И в первых рядах голосующих будут те, кому довелось познать все «прелести» ручной стирки…

[]

Чистота ручной работы

Лучшим моющим средством для изделий из любых тканей долгое время считалось (и, кстати говоря, небезосновательно) хозяйственное мыло. Помню, как стругали его на терке, сыпали в горячую воду и погружали туда постельное белье – замачивать. Полежит пару часиков, и можно приступать к собственно стирке.

Очень выручала на этом этапе стиральная доска – ребристая металлическая поверхность, заключенная в деревянную рамку.

Второй фазой стирки было кипячение. А как же! Без него постельное белье не приобретало (по мнению хозяек) необходимой чистоты и белизны.

На плиту водружались здоровущие оцинкованные баки, куда заливалась вода, засыпалась стиральная сода и то же самое хозяйственное мыло (до появления стиральных порошков) и укладывались простынки, пододеяльники, наволочки, школьные белые фартучки, тюлевые шторы и накидушки на подушки, пеленки и пр., и пр. Окна потеют, по всей квартире ползет специфический «аромат»… Вспомнить страшно!

После кипячения белье следовало прополоскать в холодной воде, чтобы удалить мыло. Горожанки с этой целью использовали ванны, жительницы сел и деревень – открытые водоемы. Руки мерзли, кожа на них становилась жесткой и некрасивой. Да и суставчики холоду не радовались, выходя из строя задолго до возрастной нормы.

Белое, хрустящее

После полоскания особо рьяные гражданки белье подсинивали. У моей бабушки, помню, был специальный мешочек из плотной хлопчатобумажной ткани, где была насыпана сухая синька. Бабушка опускала мешочек в ванну и болтала его там, пока вода не достигала нужного оттенка.

Кстати говоря, концентрированным раствором этой самой синьки мы подкрашивали джинсы. Потом оказалось, что интуиция нас не подвела: эта недорогая краска и была тем самым «индиго», которым на фабриках красят фирменный коттон!

Гордостью хозяек было постельное белье не только кипенно-белое (кстати, постельное белье было в те времена исключительно белого цвета), но и хрустящее от крахмала. Крахмал можно было купить в магазине, но некоторые гражданки готовили его самостоятельно. Например, вот по таким рецептам, которые печатали в популярнейшем советском женском журнале «Работница»:

Для того, чтобы получить крахмал, следовало начистить картошки, натереть ее на мелкой терке, залить водой, а затем процедить через сито, дать отстояться, воду слить, а оставшийся крахмал заварить как обычно;

В день предполагаемой стирки, сварить макароны, воду с них слить в отдельную кастрюлю и в ней следовало крахмалить белье.

Вот такая «хозяйственно-бытовая» кулинария времен СССР.

Да здравствует СМС!

СМС в данном случае – не возможность передавать текстовые сообщения на мобильное устройство (телефон), а аббревиатура, обозначающая Синтетические Моющие Средства. Первый советский синтетический порошок «Новость» был выпущен в 1953 году на основе продуктов, выделенных из китового саломаса (гидрогенизированного жира).

Потом появились порошки «Астра», «Эра», «Лотос», «Вихрь», «Березка» и пр. Если память мне не изменяет, почти все они были рассчитаны на то, что будут использоваться для кипячения белья. СМС с биодобавками, с помощью которых можно стирать и в прохладной воде, изобрели значительно позже.

Стиральная машина «Рига», напоминающая бочку, была в 70-х предметом роскоши.

А еще были стиральные пасты, продававшиеся в пузатеньких непрозрачных баночках из пластика. Особенно запомнилась мне такая паста под названием «Малыш»: пеленки она отстирывала очень добросовестно, и не вызывала отрицательных последствий для детей (в частности, моего сына) в виде аллергии. Правда, пахла она не духами, а обычным детским мылом…

От простого к сложному

Хорошо помню, как в нашей семье появилась стиральная машинка. К подъезду подъехал грузовик, в кузове которого стояла конструкция из деревянных брусьев. Внутри – нечто, выше меня ростом (мне было года два), цилиндрической формы. Шофер с дедом кое-как выгрузили «это» на землю под перекрестными взглядами соседей, высыпавших на улицу посмотреть на чудо техники.

Дома машинку освободили от упаковки и поставили в ванну. Запускали ее пару раз в месяц, когда скапливалось много белья. Агрегат утробно рычал, иногда выплескивая на пол пену.

Выстиранное белье отжимали с помощью валиков (их прикручивали к агрегату), а вот полоскать приходилось вручную.

Машинка исправно служила больше тридцати лет и была удалена из дома только потому, что на смену ей пришла более совершенная – «Сибирь» с центрифугой. Она умела и стирать, и отжимать белье.

Не скрою, как и большинство советских граждан, я мечтала иметь «Вятку-автомат». Увы, надежная и современная машина была в то время большим дефицитом…

Однако мне повезло: состоятельная знакомая отдала мне немолодую, но вполне дееспособную автоматическую машинку немецкой сборки. Опробовав ее (машинку) в деле, я поняла – жизнь прекрасна и удивительна! Да что я рассказываю, вы сами это прекрасно знаете…

P.S. А первую машинку, купленную дедушкой, мы не выбросили. Она переехала на дачу к знакомым и до сих пор работает…

Кстати…

Первая в СССР автоматическая стиральная машина «Волга-10» была создана еще в начале 1970-х годов на Чебоксарском заводе им. В.И.Чапаева. В 1975-1976 годах было выпущено несколько тысяч этих машин. Однако в стране не было жилья с электрической разводкой требуемой мощности, из-за чего машинка не пользовалась большим покупательским спросом. В 1977 году она была снята с производства.

Моя любимая стирала

Стихи Евгения Винокурова (1957 год)

Моя любимая стирала.
Ходили плечи у нее.
Худые руки простирала,
Сырое вешая белье.
Искала крохотный обмылок,
А он был у нее в руках.
Как жалок был ее затылок
В смешных и нежных завитках!

Моя любимая стирала.
Чтоб пеной лба не замарать,
Неловко, локтем, убирала
На лоб спустившуюся прядь.

То плечи опустив, родная,
Смотрела в забытьи в окно,
То пела тоненько, не зная,
Что я слежу за ней давно...

...Прекрасней нет на целом свете, –
Все города пройди подряд! –
Чем руки худенькие эти,
Чем грустный, грустный этот взгляд.