Автор: Славкя Панков
Будучи страстными, мы отнюдь не должны веровать своему сердцу; ибо кривое правило и прямое кривит.
Каким
средством можно получить исцеление от памятозлобия? — Молясь от всего
сердца об оскорбившем и говоря: «Боже! помоги брату и мне молитв ради
его».
Кто не презрит всех вещей, славы и телесного покоя, а
вместе с тем и самооправдания тот не может ни отсечь своих пожеланий, ни
избавиться от гнева и скорби, ни успокоить ближнего.
Не великое
дело не судить того, или сострадать тому, кто находится в скорби и
покоряется тебе; но велико — не судить того, кто тебе противоречит, не
мстить ему по страсти, не соглашаться с осуждающим его, и радоваться
вместе с предпочтенным тебе.
Не делай зла даже и в шутку; ибо случается, что иной сначала, шутя, делает злое, а после, и нехотя, им увлекается.
Не
требуй любви от ближнего, ибо требующий ее смущается, если ее не
встретит; но лучше ты сам покажи любовь к ближнему, и успокоишься, и
таким образом приведешь и ближнего к любви.
[]
Невозможно
разгневаться кому-либо на ближнего, если сперва не вознесется над
ближним сердце его, если он не уничижит ближнего пред собою, если не
признает себя высшим ближнего.
Всеусильно старайся не произносить устами одного, имея другое в сердце.
Если
услышишь о погрешности брата твоего, не передай такого сведения
кому-либо другому: таким поступком нанесешь смертельную язву душе твоей.
Люби более молчать, нежели говорить: от молчания ум сосредоточивается в себе; от многословия он впадает в рассеянность.
Любящий
прославляться от людей не может быть без зависти; а имеющий зависть не
может приобрести смиренномудрия; таковой предал душу свою врагам своим:
они вовлекают ее во всякое зло и погубляют ее.
Ах, братия мои! Не
все ли мы скоро исчезнем с лица земли и будем, как бы небывшие? Где же
дела любви? Где исполнение заповедей Творческих? Где дух Христов в нас?
Где незлобие, где смирение, где любовь к душам, где беспристрастие к
временному? Где ревнование о духовных благах? Суетные, глупейшие мы
люди! Исказили мы образ душ наших, исказили жизнь свою, превратили,
вверх дном поставили ее. Вместо Христа диаволу угождаем.
Бегай
такого образа жизни, чтобы жить только животными побуждениями и
желаниями, чтобы спать да есть, да одеваться, прогуливаться, потом опять
пить, есть и гулять. Такой образ жизни убивает наконец совершенно
духовную жизнь человека, делая его земным и земляным существом; между
тем как христианин и на земле должен быть небесен. Покайтеся, приближи
бо ся Царствие небесное (Мф. 3, 2). Отче наш, Иже еси на небесех! Надо
больше читать слово Божие, молиться дома и в храме, и на всяком месте,
больше, разумеется, внутренне, чем наружно; размышлять о Боге, о
творении, о назначении и предопределении человека, о Промысле, об
искуплении, о неизреченной любви Божией к роду человеческому, о жизни и
подвигах святых Божиих человеков, разными добродетелями угодивших Богу и
проч., также поститься, испытывать свою совесть, каяться искренно и
глубоко во грехах своих и проч.
Бог наш есть Бог милости и щедрот
и человеколюбия (Пс. 102, 8 и др.), а не Бог мучения и наказания.
Мучения — плоды грехов наших и бесплотных отступников от Бога. Потому,
если ты скорбишь сердечно, вини в том единственно грех и диавола, а
лучше себя, потому что и диавол не причинит тебе никакого зла, если не
найдет в тебе ничего, к чему бы можно было пристать.
Бывают в
жизни христианина часы безотрадной скорби и болезни, в которой так и
кажется, что Господь совершенно бросил и покинул тебя, ибо нет в душе ни
малейшего чувства присутствия Божия. Это часы искушения веры, надежды,
любви и терпения христианина. Скоро придут для него опять времена
прохладна от лица Господня (Деян. 3, 20). Скоро Господь опять его
возрадует, да не падет он под искушением.
В молитве и во всяком
деле своей жизни избегай мнительности и сомнения и диавольской
мечтательности. Да будет око твое душевное просто, чтоб было все тело
твоей молитвы, твоих дел и твоей жизни светло.
Внимай: за
очищение своего сердца от грехов ты получишь бесконечную награду — Бога
узришь всеблагого Создателя своего, Промыслителя своего. Труден подвиг
очищать сердце, потому что соединен с большими лишениями и скорбями,
зато награда велика. Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят.
Всегда
считай за великое счастие беседовать в молитве с Господом или с
Пречистою Госпожею Богородицею, или с Ангелами, или со святыми
человеками и с радостию да и с трепетом благоговения молись Им всегда,
памятуя, с Кем говоришь ты, нечистый и ничтожный червь.
Всякий
человек на земле болен горячкою греховною, слепотою греховною, одержим
бешенством греха; а как грех наипаче состоит в злобе и гордости, то со
всяким человеком, как страдающим болезнию греха, надо обходиться с
кроткою любовию — важная истина, которую мы часто забываем; мы часто,
очень часто действуем вопреки ей: к злобе подбавляем злобы своим
озлоблением, гордости делаем отпор гордостию же. Так у нас и растет зло,
а не уменьшается; не врачуется, а более заражается. Господи, помилуй
нас, помилуй человечество!
Гордый человек, в то время как другие
рассказывают о добродетелях какого-либо человека, лукаво боится, как бы
этот человек не был выше его по добродетелям и не затмил его, ибо гордый
ставит себя выше всех и не воображает найти такие же добродетели или
лучшие в других людях. Беда для него — совместничество других.
Грех
закрывает сердечные очи; вор думает, что Бог не видит; блудник,
предаваясь сквернодействию, думает, что Бог его не видит; сребролюбивый,
объедала, пьяница думают, что они утаиваются с своими пристрастиями. Но
Бог видит и судит. Наг есмь и скрыхся (Быт. 3, 10). Так говорит своими
делами всякий грешник, скрывающийся от вездеприсущаго Бога.
Для
очищения и воспламенения нашей молитвы Господь попускает диаволу
мучительно разжигать внутренности наши, чтобы мы, чувствуя в себе чуждый
огнь и страдая от него, старались внести в сердце свое смиренною
молитвою: огнь Божий, огнь Духа Святого, оживотворяющий сердца наши.
Жизнь
сердца есть любовь, смерть его — злоба и вражда на брата. Господь для
того нас держит на земле, чтобы любовь к Богу и ближнему всецело
проникла наши сердца: этого и ждет Он от всех. Это цель стояния мира.
Как
комнатный воздух имеет тождество с внешним и от него происходит, как он
необходимо предполагает наружный, всюду разлитый воздух, так и душа
наша — дыхание Духа Божия — предполагает существование вездесущего и вся
исполняющего Духа Божия. Параллель между храминами вещественными и
храминами духовными.
Как после недостойного причащения, так и
после недостойной, холодной молитвы бывает одинаково, худо на душе. Это
значит, что Господь не входит в наше сердце, оскорбляемый нашим
сердечным неверием и холодностью, и попускает в сердце нашем
возгнездиться духам злым, дабы дать нам почувствовать разницу между
своим и их игом.
Каяться — значит в сердце чувствовать ложь,
безумие, виновность грехов своих, — значит сознавать, что оскорбили ими
своего Творца, Господа, Отца и Благодетеля, бесконечно святого и
бесконечно гнушающегося грехом, — значит всею душою желать исправления и
заглаждения их.
Когда ощутишь, что в сердце твоем не стало мира
из-за пристрастия к чему-нибудь житейскому, а вместо того в нем дышит
раздражительность и злоба, стань тотчас на страже сердца и не давай
наполнить его диавольскому огню. Молись сердечною молитвою и укрепляй
Божиею силою страстное, нетерпеливое сердце свое. Будь твердо уверен,
что злодышущее разжение сердца есть дело врага; а враг сильно воюет на
сердце через сытый желудок. Опыт.
Когда покроет тебя тьма,
окаянного, — сомнение, уныние, отчаяние, смущение, тогда призови только
всем сердцем сладчайшее имя Иисуса Христа, в Нем ты все найдешь: и свет,
и утверждение, и упование, и утешение, и покой, найдешь в Нем самую
благость, милость, щедроты, все это найдешь в одном имени, заключенным
как бы в какой богатой сокровищнице.
Любить ближнего как себя,
сочувствовать ему в радости и печали, питать, одевать его, если он
нуждается в пище и одеянии, дышать с ним, так сказать, одним воздухом —
считай так же обыкновенным делом, как питать и греть себя, и не думай,
как о добродетели, о делах любви к ближнему, чтобы не возгордиться ими.
Есмы друг другу удове (Еф. 4, 25).
Любовь — Бог. Если Бога
любишь, Бог в тебе пребывает, и ты в Боге (см. 1 Ин. 4, 16). Злоба —
диавол. На мгновение озлобишься на ближнего — и бес в тебе, зайдет
иголкой и постарается сделаться в тебе горой, — так он расширяется и так
он тяжел! Итак, люби постоянно Бога и ближнего. Не допускай до сердца
своего злобы ни на мгновение, считая ее бесовскою мечтою. — Аминь.
Не
будь мертв от сердца; не допусти сердце до лености, духовного сна и
окамененного нечувствия; иначе горе тебе, когда придется быть с таким
сердцем в деле Божием, требующем труда сердечного и умственного.
Всячески искореняй из сердца гордость, противящуюся Духу Святому, и
плотскую, и духовную; она неприметно таится в сердце и ясно
обнаруживается в обращении с ближними или во время молитвы.
Не
верь плоти своей, угрожающей тебе несостоятельностью во время молитвы:
лжет. Станешь молиться — увидишь, что плоть сделается покорною твоею
рабою. Молитва и ее оживит. Помни всегда, что плоть лжива.
Не
дыши злобой, мщением, убийством даже на животных, чтобы твою собственную
душу не предал смерти духовный враг, дышащий в тебе злобой даже на
бессловесных тварей, и чтобы тебе не привыкнуть дышать злобой и мщением и
на людей. Помни, что и животные призваны к жизни благостью Господа для
того, чтобы они вкусили, сколько могут, в короткий срок жизни радостей
бытия. Благ Господь всяческим (Пс. 144, 9). Не бей их, если они,
неразумные, что-либо и напроказят или пострадает от них какая-либо из
твоей собственности. Блажен, иже и скоты милует.
Не обращай
внимания на омрачения, огнь и тесноту вражию во время совершения молитвы
и твердо положись сердцем на самые слова молитвы, с уверенностью, что в
них сокрыты сокровища Духа Святого: истина, свет, животворящий огнь,
прощение грехов, пространство, покой и радость сердца, живот и
блаженство.
Не унывай, борясь со врагом бесплотным, но прославляй
в самой скорби и тесноте Господа, удостоившего тебя за Него терпеть
борьбу с коварным змием и за Него уязвляться на всякий час; ибо, если бы
ты не стал благочестно жить и усиливаться соединиться с Богом, то враг и
не нападал бы на тебя, и не мучил бы тебя.
Необходимо возбуждать
сердце к молитве, иначе она совсем иссохнет. Любовь к Богу,
искренность, простота — вот свойства молитвы. Молиться надо духом,
потому что Бог есть Дух, а не плоть; истиной, а не лестью, потому что
Бог есть истина. То же надо сказать и о молитве святым. Не устами их
призывай только, ибо они не имеют уст, голоса, ничего телесного, а
сердцем или душою горящей, тогда они услышат, ибо сродное сродного и
ищет. Да, не плоть и кровь Царствие Божие наследствует, а дух чистый,
горящий любовью к Богу.
Однажды навсегда знай, что в Церкви, во
всех ее службах, таинствах и молитвословиях дышит дух святыни, дух мира,
дух жизни и спасения, а это свойственно только Духу Святому. Святые
помышления или слова жизни и истины легко отличить от помышлений и слов
лжи и смерти; первые приносят в душу мир и жизнь: последние — томление,
беспокойство, смерть духовную. — Мудрование плотское — смерть есть; а
мудрование духовное — живот и мир (Рим. 8, 6).
Питаясь
пространно, делаешься плотским человеком, духа не имущим, или плотию
бездушною; а постясь, привлекаешь к себе Духа Святого и делаешься
духовным. Возьми хлопчатую бумагу, не смоченную водою, она легка и, в
малом количестве, носится в воздухе, но смочи ее водою, она делается
тяжелою и тотчас падает на пол. Так и с душою. О, как надо беречь душу
постом!
Старайся дойти до младенческой простоты в обращении с
людьми и в молитве к Богу. Простота — величайшее благо и достоинство
человека. Бог совершенно прост, потому что совершенно духовен,
совершенно благ. И твоя душа пусть не двоится на добро и зло.
Ты
ненавидишь врага? Ты глуп. Почему? Потому что, когда враг тебя гонит, ты
еще сам себя внутренне гонишь, ибо скажи, не гонение ли, не самое ли
жестокое гонение — мучить себя ненавистью к врагу? Люби врага — и ты
будешь премудр. О, если бы ты знал, какое торжество, какое блаженство —
любить врага и делать ему добро! Так Сын Божий, так Бог во Святой Троице
восторжествовал и торжествует Своею любовью над неблагодарным и
злонравным родом человеческим; так святые Божии торжествовали над
врагами своими, любя их и делая им добро. Грешником сущим нам Христос за
ны умре. Аще врази бывше, примирихомся Богу смертию Сына Его, множае
паче примирившеся спасемся в животе Его (Рим. 5, 8, 10).
Учитесь
молиться, принуждайте себя к молитве: сначала будет трудно, а потом, чем
более будете принуждать себя, тем легче будет, но сначала всегда нужно
принуждать себя.
Чем, какими страстями ни бороли бы тебя враги,
терпи без уныния, без озлобления, с кротостию и смирением, и не допусти в
сердце движения нетерпения, злобы, ропота и хулы.
Чтобы провести
день весь совершенно свято, мирно и безгрешно, — для этого единственное
средство — самая искренняя, горячая молитва утром по восстании от сна.
Она введет в наше сердце Христа со Отцем и Духом Святым и таким образом
даст силу и крепость душе против приражений зла; только хранить сердце
свое надобно.
Что есть в сердце лучшего, того мы без надобности
обнаруживать не должны, ибо тогда только собранное может быть в
безопасности от видимых и невидимых врагов, когда оно как сокровище
хранится во внутренности сердца. Не всем открывай тайны сердца своего.
Ищи Бога, но не ищи где обитает Он.
В какое бы затруднительное положение ты ни пришел, победа в нем — молчание.
Душа ничем так не смиряется, как если кто будет воздержным в пище.
Если будем искать покоя, то он будет убегать от нас, если же будем убегать от покоя, то он погонится за нами.
Если
мы скроем грехи братьев, то и Бог скроет наши грехи, и если ты увидишь
согрешающего брата, не верь своим глазам и знай, что твои грехи подобны
бревну, а грехи брата твоего подобны сучку, и тогда никогда не будешь
приходить в смущение и соблазн.
Если уничижишь себя, то найдешь покой: потому что укоряющий себя сохраняет терпение во всех случаях.
Злоба никогда не уничтожит злобы. Если кто тебе сделал зло, сделай ему добро, и твое добро победит его злобу.
Усильно
домогающийся любви человеческой, лишает себя любви Божией. Нехорошо
всем нравиться, ибо сказано: горе, егда добре рекут вам вси человеци
(Лк. 6: 26).
Главное,
остерегайтесь осуждения близких. Когда только придет в голову
осуждение, так сейчас же со вниманием обратитесь: «Господи, даруй ми
зрети моя согрешения и не осуждати брата моего».
Молчание полезно
для души. Когда мы говорим, тогда трудно удержаться от празднословия и
осуждения. Но есть молчание плохое, это когда кто злится и потому
молчит.
Надо любить всякого человека, видя в нем образ Божий, несмотря на пороки его. Нельзя холодностью отстранять от себя людей.
Благовествование
и проповедь не есть не только первый, но и хоть бы какой-нибудь долг
всякого верующего. Первый долг верующего — очистить себя от страстей.
Мера
наша вот какая: когда чувствуем, что кругом нечисты и что спасение нам
только от великой милости Божией, то и хорошо. Как скоро начнем
присвоять себе хоть малую частичку праведности, это худо. Тут скорее
надобно поднимать сварливую брань на себя.
Себя пожаление идет
заодно с самоугодием и вообще с самолюбием и есть корень всех
послаблений, опущений, равнодушия и беспечности. Слыхали вы фразу:
живущий в нас грех? — Вот он-то и есть саможаление, со свитою его. Если
будете поблажать ему хоть иногда, то это всегда будет как параличом
разбивать всякое предшествовавшими трудами стяжанное добро.
Всякое дарование Божие обращается нам во вред, когда от него не Божией, но нашей славы ищем.
Радость моя! Молю тебя, стяжи дух мирен, и тогда тысячи душ спасутся около тебя.
Нужно
заставлять себя, хотя и против воли, делать какое-нибудь добро врагам
своим; а главное — не мстить им и быть осторожными, чтобы как-нибудь не
обидеть их видом презрения и уничижения.
Спокойного духа враг не
дает, а только может примолчать на время и притихнуть ради подсады, чтоб
внушить тщеславные и самомнительные помыслы, что будто бы человек начал
уже приобретать духовный успех или духовные чувства; тут-то и нужно
поминать грехи свои.
Хотящему спастись должно помнить и не
забывать апостольскую заповедь: «друг друга тяготы носите, и тако
исполните Закон Христов». Много других заповедей, но ни при одной такого
добавления нет, то есть «так исполните Закон Христов». Великое значение
имеет заповедь эта, и прежде других должно заботиться об исполнении
оной.
Будем убегать ненависти и распрей. Кто находится в дружбе с
зараженным ненавистию и сварливым, тот находится в дружбе с хищным
зверем. Точно, доверяющий себя зверю безопаснее того, кто доверяет себя
сварливому и зараженному ненавистию. Неотвращающийся от сварливости и
негнушающийся ею не пощадит никого из человеков, ниже друзей своих.
Гордость и высокоумие низвергли диавола с неба в преисподнюю, — смирение и кротость возносят человека с земли на небо.
Если увидишь, что брат впал в грех, то не соблазнись на него, не презирай и не осуждай его; иначе впадешь в руки врагов твоих.
Не будь сластолюбив и предан объедению, чтоб не возобновились в тебе прежние твои согрешения.
Не
забывай трудов, понесенных тобою ради добродетели, не впади в леность,
чтоб не оказаться в последний час твой нерадивым и заблудшим с пути
правого; но возлюби Господа до конца, чтоб наследовать милосердие.
Не ропщи и не позволь себе оскорбить кого-либо.
Не считай себя мудрым: иначе гордостию вознесется душа твоя, и ты впадешь в руки врагов твоих.
Никому не предлагай того, никого не учи тому, чего прежде сам не исполнил на деле.
Сын мой! не умножай слов: многословие удалит от тебя Духа Божия.
Удали от себя ненависть, охраняй себя от вожделений твоих, равно как и от скверных помышлений.
Кто судит чужой порок, скорее сам подпадет обвинению, чем положит конец пороку.
Думай о хорошем, чтобы не думать о худом, потому что ум не терпит быть в праздности.
Если перенесешь злословие, то узнаешь путь долготерпения.
Если терпеливо сносишь людскую злобу, то узнаешь благородство доброты.
Если увидишь брата малодушествующего или немощного, то прекрасно иметь к нему сострадание.
Если хочешь препобедить уныние, займись хотя бы ненадолго каким-нибудь рукоделием, или читай, или часто молись.
Еще
не успел я начать подвигов благочестия, а уже заразился тщеславием. Еще
не успел вступить в преддверие, а уже мечтаю о внутреннем святилище.
Еще не положил начатков жизни богоугодной, а уже ближних моих обличаю.
Еще не узнал, что есть истина, а хочу быть наставником других. Душа моя!
Все даровал тебе Господь — смысл, разум, ведение, рассуждение, познай
же полезное для тебя. Как мечтаешь ты сообщать свет другим, когда ты
сама погружена еще во тьму? Врачуй прежде самое себя, а если не можешь,
то оплакивай слепоту свою.
И своим и чужим делай добро, сколько можешь, и доброму и злому говори доброе слово.
Кто
предваряет честью ближнего, тот обретает честь, а кто не уважает лица
ближнего своего, тот вразумлен будет затруднительностью своего
положения.
Кто услаждается злословием других, тот ясно
показывает, что сам уловлен тем, за что злословит других. Ибо, кто
злословит другого, тот сам себя осуждает. Он человек плотский,
запутавшийся в сетях мира. В злоречивом все есть: и клеветничество, и
ненависть, и наушничество; поэтому признается он братоубийцей,
безжалостным, немилосердым. А кто всегда имеет в себе страх Божий, и у
кого сердце чистое, тот не любит злословить других, не услаждается
чужими тайнами, не ищет себе отрады в падении других. Поэтому подлинно
стоит слез и плача, кто приучил себя к злоречию. И что этого
ненавистнее? Почему и святой Апостол, запрещая дела порочные, причисляет
к творящим их и злоречивого: ни досадители, ни хищницы царствия Божия
не наследят
(1 Кор. 6, 10).
Пища для огня - дрова, а пища для раздражительности - высокоумие.
Подлинно блажен и троекратно блажен тот, в ком есть терпение.
Упражняйся в добродетели, не приходя в уныние от трудов, потому что без трудов не познается добродетель.
Человек, который хвалит ближнего в его отсутствии, то же, что собирающий доброе в свою сокровищницу.
Что мед и соты в устах, то ответ ближнему, данный с любовью.
Что холодная вода в жару для жаждущего, то слово утешения брату в скорби.
Сейчас,при
произнесении словосочетания "великая россия" на душе делается как-то
... Но по прочтении данных изречений,радуешься,что имел счастье родиться
на святой земле,быть потомком её величайших сынов и что сопричастен
истинной вере православной.
Без беcчестий — нам не спастись.
Вера ослабляется упованием на свой разум, неискренностью и самолюбием.
Все
поступки наши по отношению к ближнему, и добрые и злые, Господь будет
судить, как бы они были сделаны относительно Его Самого (Матф. 25).
Господь являет милость Свою к рабам Своим не в земном благополучии, а в земных скорбях.
Грехи,
по-видимому, ничтожные, но пренебрегаемые, не врачуемые покаянием,
приводят к грехам более тяжким, а от невнимательной жизни зарождается в
сердце гордость.
Да будет наша молитва проникнута чувством покаяния, да совокупится она с плачем, — и прелесть никогда не воздействует на нас.
Должно
с насилием отвлекать себя от осуждения ближних, ограждаясь от него
страхом Божиим и смирением. Чтоб ослабить и, с Божией помощью,
совершенно искоренить из сердца своего соблазн на ближнего, должно при
свете Евангелия углубиться в себя, наблюдать за своими немощами,
исследовать свои греховные стремления, движения и состояния. Когда грех
привлечет к себе наши взоры, — некогда нам будет наблюдать за
недостатками ближнего, замечать их. Тогда все ближние покажутся нам
прекрасными, святыми…
Если ты думаешь, что любишь Бога, а в
сердце твоем живет неприятное расположение хотя к одному человеку: то ты
— в горестном самообольщении.
Жизнь наша коротка. Что в ней ни
приобретешь — все должно оставить при входе в вечность. Одно благо,
которое пойдет с нами туда: любовь к Богу и любовь ради Бога к ближнему.
Зрение
грехов, зрение того падения, в котором находится весь род человеческий,
есть особенный дар Божий. Испроси себе этот дар, и понятнее будет для
тебя книга Небесного Врача — Евангелие.
Исполнение заповедей Спасителя — единственный признак любви к Богу, принимаемой Спасителем.
Истинная
молитва есть голос истинного покаяния. Когда молитва не одушевлена
покаянием, тогда она не исполняет своего назначения, тогда не благоволит
о ней Бог.
Когда не можете сохраниться от шумного общества, то
старайтесь сохраниться от многословия и излишних шуток, а когда и от
сего не сохранитесь, то умывайтесь в покаянии.
Кроме пути покаяния нет другой стези, возвращающей ко спасению.
Люби
Бога так, как Он заповедал любить Его, а не так, как думают любить Его
самообольщенные мечтатели. Не сочиняй себе восторгов, не приводи в
движение своих нервов, не разгорячай себя пламенем вещественным,
пламенем крови твоей. Жертва благоприятная Богу — смирение сердца,
сокрушение духа. С гневом отвращается Бог от жертвы, приносимой с
самонадеянностью, с гордым мнением о себе, хотя б эта жертва была
всесожжением.
На ближних сильнее действует молитва о них, нежели
слово к ним: потому что молитва вводит в действие Самого всесильного
Бога, и Бог творит с созданием Своим все, что Ему благоугодно.
Не
будем смущаться, когда увидим в себе восстание страстей, как
обыкновенно смущается этим неведение себя. Мы повреждены грехом, и
страсти сделались нам естественны, как естественны недугу различные
проявления его. При восстании страстей должно немедленно прибегать к
Богу молитвою и плачем, с твердостью противостоять страстям и в терпении
ожидать заступления от Бога.
Не гоняйся за количеством молитвословий, а за качеством их, то есть чтоб они произносимы были со вниманием и страхом Божиим.
Не
нужны Богу наши молитвы! Он знает и прежде прошения нашего, в чем мы
нуждаемся, Он, Премилосердый, и на не просящих у Него изливает обильные
щедроты. Нам необходима молитва: она усвояет человека Богу… Молитва —
причащение жизни. Оставление ее приносит душе невидимую смерть.
Не
сочти маловажным исполнение твоего пожелания, по-видимому самого
ничтожного: каждое исполнение пожелания непременно полагает свое
впечатление на душу. Впечатление может быть иногда очень сильным и
служить началом пагубного навыка.
Не устрашись бурь, не ослабей от них: они — признак добрый.
Никому
из людей не свойственно постоянное, без всяких унижений, пребывание в
добре: тем более не свойственно это новоначальному! Отдай долг страстям!
— сказал некоторый святой наставник монашествующих. Побеждения врачуй
покаянием! Борьба нового человека с ветхим соделает тебя искусным в
невидимых бранях, твердым, мужественным. Не желай преждевременно
состояния спокойного!
Новоначальным должно заниматься молитвою
понемногу, но часто, чтоб сохранить вкус к молитве и не произвести в уме
утомления, от которого происходит оставление молитвы.
О,
странники земные! о, вы все, стремящиеся или влекущиеся по широкому
пути, при неумолкающем шуме земных попечений, развлечений и увеселений,
по цветам, перемешанным с колючим тернием, спешащие по этому пути к
концу, всем известному и всеми забываемому — к мрачному гробу, к еще
более мрачной и страшной вечности, остановитесь! Отряхните обаяние мира,
постоянно содержащее вас в плену! Прислушайтесь к тому, что возвещает
вам Спаситель, обратите должное внимание на слова Его! Покайтеся и
веруйте во Евангелие, говорит Он вам, покайтеся: приближися бо царствие
небесное.
Оскорбления от других должно переносить равнодушно, и
приобучаться к такому расположению духа, как бы оскорбления их
относились не к нам, а к кому-либо из лиц чуждых нам.
Оставление
телесных подвигов соделывает человеков подобным скотам, давая свободу и
простор телесным страстям; излишество их делает человеков подобным
бесам, способствуя расположению и усилению душевных страстей.
Оставь
греховную жизнь, оставь земные пристрастия и наслаждения, отрекись души
своей, тогда сделается для тебя доступным и понятным Евангелие.
Ненавидяй
души своея в мире сем, сказал Господь — души, для которой, от падения,
грехолюбие соделалось как бы природным, как бы жизнию — в живот вечный
сохранит ю. Для любящего душу свою, для того, кто не решается на
самоотвержение, закрыто Евангелие: он читает букву; но слово жизни, как
Дух, остается для него под непроницаемою завесою. Когда Господь был на
земле пресвятою плотию, — многие видели Его и, вместе, не видели. Что
пользы, когда человек смотрит телесными очами, общими у него с
животными, а ничего не видит очами души — умом и сердцем? И ныне многие
ежедневно читают Евангелие, и вместе никогда не читали его, вовсе не
знают его.
Отношение наше к живому Богу, как бы к несуществующему и мертвому, есть верное свидетельство нашего собственного умерщвления.
Под именем поста должно разуметь не одно воздержание от неумеренности в пище, но воздержание от всех греховных начинаний.
Познание
немощей своих есть познание существенно нужное для христианина. Оно
ведет к смиренно-мудрию, а это — к духовному разуму. Кому Господь
восхощет даровать Свой разум, тому Он открывает особенно его немощи.
Пост
смиряет душу, освобождая ее от ожесточения и насыщения, являющихся от
пресыщения, а молитва постящегося делается особенно сильною,
произносится не поверхностно, произносится из самой души, их глубины
сердца.
Пост, это сильное орудие — когда он предоставлен самому
себе, когда из орудия он уже претворяется как бы в цель жизни, в цель
тщеславия — делается для подвижника орудием самоубийства.
Постараемся
мудро устроить состояние плоти нашей, давая ей столь много пищи и сна,
чтоб она не изнемогла излишне, и оставалась способною к подвигам; давая
их столь мало, чтоб она постоянно носила в себе мертвость, не оживая для
движений греховных. По замечанию Отцов, при употреблении пищи и сна
много значит сделанный навык.
Пред людьми должно вести себя
осторожно и благоговейно, но просто, молчанием отвечая на похвалы, им же
на порицания, кроме тех случаев, когда прошение прощения и при нужде
умеренное объяснение могут успокоить и примирить к нам порицающего.
При
чтении Евангелия не ищи наслаждения, не ищи восторгов, не ищи блестящих
мыслей: ищи увидеть непогрешительно святую Истину. Не довольствуйся
одним бесплодным чтением Евангелия; старайся исполнять его заповедания,
читай его делами. Это — книга жизни, и надо читать ее жизнию.
Приучись
быть воздержным в пище: воздержанием доставишь здравие и крепость телу,
а уму особенную бодрость, столько нужную в деле спасения, очень
полезную и при земных упражнениях.
Рассеянный подобен дому без
дверей и затворов: никакое сокровище не может быть сохранено в таком
доме; он отверст для татей, разбойников и блудниц.
Самомнение и
гордость в сущности состоят в отвержении Бога и поклонении самому себе.
Они — утонченное, труднопонимаемое и трудноотвергаемое идолопоклонство.
Самый
тяжкий грех — «отчаяние». Этот грех уничижает всесвятую Кровь Господа
нашего Иисуса Христа, отвергает Его всемогущество, отвергает спасение Им
дарованное, — показывает, что в душе прежде господствовали
самонадеянность и гордость, что вера и смирение были чужды ей. Более,
нежели от всех других грехов, надо храниться, как от смертоносного яда,
как от лютого зверя, от отчаяния. Повторяю: отчаяние — злейший грех
между всеми грехами.
Свойство пожеланий человеческих таково, что
необходимо научиться побеждать их на мелочах. Приучившийся побеждать
мелочные пожелания, обуздает и великие. Побеждающийся малыми
пожеланиями, победится непременно и великими. Невозможно преодолеть ни
страсти вожделения, ни страсти гнева, не научившись побеждать вообще все
пожелания, чем исключительно исправляется испорченность воли.
Святое Евангелие можно уподобить зеркалу. Каждый из нас, если захочет, увидит в нем состояние души своей…
Сколько
полезно укорять себя и обвинять в греховности пред Богом в тайне
душевной клети, столько вредно делать это пред людьми. В противном
случае мы будем возбуждать в себе обольстительное мнение, что мы
смиренны.
Скорби, встречающиеся в обществе, не могут быть
извинением малодушия. Быт и место бесскорбные на земле — несбыточная
мечта, которой ищут умы и сердца, чуждые Божественного просвещения,
обольщенные бесами… Убегает от исполнения закона Христова безумно ищущий
и места бесскорбного… Место и жизнь бесскорбные — когда сердце обрящет
смирение, и смирением войдет в терпение.
Читающий святых
писателей неприметно приобщается обитающему в них и глаголющему ими
Святому Духу; читающий сочинителей еретических, хотя бы они своим
еретическим сонмищем и украшены были прозванием святых, приобщается
лукавому духу прелести: за непослушание Церкви, в котором — гордость, он
впадает в сети миродержителя.
Кто стремится к добру, должен быть готов терпеть зло.
Бедствия
располагают к милосердию и человеколюбию, благоденствие доводит до
высокомудрия, ввергает в беспечность, делает надменным и расслабляет
нас.
Богатство имеет только наружность светлую, а внутри
исполнено мрака, а бедность — напротив. Если бы открылась перед тобой
совесть каждого, то в душе бедного ты увидел бы великое спокойствие и
безопасность, а в душе богатого — смятение, смущение, волнение.
Будем
ежедневно исследовать силу ее (души), и не перестанем испытывать самих
себя, будем требовать у себя отчета и в том, что в нас входит, и в том,
что выходит, — что мы произнесли полезного и какое произнесли слово
праздное, а также что полезного ввели в душу через слух и что внесли в
нее, могущее повредить ей.
Будем заботиться не о том, чтобы
достигнуть могущества, почестей и власти, но о том, чтобы отличиться
добродетелью и любомудрием. Ибо власть побуждает делать многое, Богу
неугодное, и надобно иметь душу самую мужественную, чтобы пользоваться
властью как следует.
Велика сила милостыни… Бедные — врачи наших
душ, благодетели, предстатели, потому что ты не столько даешь им,
сколько получаешь: даешь серебро, а получаешь Царство Небесное,
облегчаешь бедность и примиряешь себя с Владыкой.
Великодушный и
богатый душевным расположением, хотя бы он был беднее всех людей
деньгами, может всех превзойти и страннолюбием, и милостыней, и
остальным всяким благорасположением и пресмыкающийся по земле, хотя бы
он был достаточнее всех, бывает беднее и недостаточнее всех, поэтому он
медлит и уклоняется от всего такого.
Вознаграждения назначены не
только за добродетели, но и за страдания, и вознаграждения очень
великие, и за страдания не меньшие, чем за добродетели, а скорее, иногда
даже большие — за страдания.
Вот доброе соревнование: подражать,
а не враждовать, не скорбеть о совершенствах другого, а сокрушаться о
собственных недостатках.
Для стяжания славы нет ничего равного
терпению, проявляющемуся при болезнях. Подлинно, эта добродетель —
царица благ по преимуществу и вершина венцов.
Добродетельный,
будет ли он раб или господин, блаженнее всех. Никто не сделает ему зла,
хотя бы со всей вселенной стекались все для того, чтобы вооружиться и
воевать против него. Лукавый и злой человек хотя бы был царем и украшен
бесчисленными венцами, может потерпеть от всякого величайшие несчастья.
Так бессильна злоба! Так сильна добродетель!
Душа, претерпевшая
много искушений и подвергающаяся великим скорбям, привыкнув к трудам и
приобретя навык к терпению, бывает не боязлива, не робка и не смущается
приключающимися скорбными обстоятельствами, но от постоянного упражнения
в случайностях и частого испытания разных приключений делается
способной переносить с великой легкостью все случающиеся бедствия.
Если
ты говоришь и правду, но с гневом, то все погубил, будешь ли ты
обличать, или вразумлять, или делать что-нибудь другое…Если душа хочет
сказать или принять что-нибудь любомудрое, то наперед должна быть в
тихой пристани. Не замечаешь, ли как мы, когда хотим рассуждать о
чем-нибудь нужном, избираем места, удаленные от шума, где спокойствие и
тишина, чтобы нам не развлекаться?
Живя в богатстве — ожидай
бедности, наслаждаясь благоденствием — жди голода, пользуясь славой —
жди бесславия, наслаждаясь здоровьем — жди болезни…Если ты не очень
будешь занят настоящими благами, то не станешь огорчаться и лишением их.
Если ты приучишь, душу свою к ожиданию противного, то противное большей
частью и не случится с тобою, а если и случится, то не сильно тронет
тебя.
Завистливый мучит и терзает себя прежде того, кому завидует, и никогда не оставляет своего греха, но всегда остается в нем.
Злоречивый
наперед посрамляет себя самого, а потом уже того, о ком говорит худо,
или даже не может сделать с ним и этого, но сам заслуживает название
человека дурного и ненавистного, а того делает еще более любимым. Ибо
если тот, о ком он говорил худо, не воздает ему тем же, но хвалит и
превозносит его, то воздает похвалу не ему, а себе самому.
И
смиренномудрие, и милостыня, и все подобно есть мудрость. Следовательно
противное этому будет глупость. А от глупости происходит жестокость.
Как
враги, обложившие город и осаждающие его извне, когда возбуждают в нем
междоусобную брань, тогда и одерживают победу, так и оскорбляющий, если
не возбудит в нас самих страсти, не в состоянии будет преодолеть нас,
если мы сами не воспламенимся, то он не будет иметь никакой силы.
Как
для огня составляют пищу дрова и хворост, так для порочных пожеланий —
слова. Поэтому не должно непременно высказывать все, что мы имеем в уме,
но должно стараться удалять и из самого ума порочные пожелания и всякую
постыдную мысль.
Как поношение ближних обращается наперед на
самих поносителей, так и добро, сделанное ближним, доставляет наперед
радость самим делающим. Делающий добро и зло непременно сам первый
испытывает то и другое: как вода, истекающая из источника, горькая и
вкусная, и наполняет сосуды приходящих, и не уменьшает производящего ее
источника, так точно зло и добро, от кого происходит, того и радует или
губит.
Как художник золотых вещей, бросая в горнило золото,
оставляет его плавиться в огне до тех пор, пока не увидит, что оно
сделалось чистейшим, так точно и Бог попускает душам людей искушаться
бедствиями до тех пор, пока они не станут чистыми и светлыми, пока от
этого искушения не приобретут великой пользы. Так и это есть величайший
вид благодеяния.
Когда ты, делая какое-нибудь доброе дело,
думаешь, что нужно показать его людям, ищешь, кого бы сделать зрителем
этого дела и стараешься быть видимым, то вспомни, что тебя видит Бог, и
истребишь в себе всякое подобное пожелание.
Кроткое обращение
наше с врагом может сделать его из волка овцой, печь гнева его обильно
наполнить росой, бурю превратить в тишину и совершенно погасить пламя
страсти. Кроткие слова наши, проникая в душу его, не только изгонят
гнев, но расположат принять в себя благодушие и сострадательность.
Кротость
есть признак великой силы. Чтобы быть кротким, для этого нужно иметь
благородную, мужественную и весьма высокую душу. Неужели ты думаешь, что
мало нужно силы (душевной), чтобы получать оскорбления и не
возмущаться? Не погрешит тот, кто назовет такое расположение к ближним
даже мужеством, ибо кто был столь силен, что преодолел и другую [то есть
здесь две страсти: страх и гнев], если ты победишь гнев, то, без
сомнения, преодолеешь и страх, гнев же ты победишь, если будешь кроток, а
если преодолеешь страх, то окажешь мужество.
Кто благочестив и
боголюбив — насладись ныне сим прекрасным и радостным торжеством! Кто
слуга благоразумный — войди, радуясь в радость Господа своего! Кто
потрудился, постясь — прими ныне динарий! Кто работал с первого часа —
получи ныне заслуженную плату! Кто пришел после третьего часа — с
благодарностью празднуй! Кто достиг только после шестого часа —
нисколько не сомневайся, ибо и ты ничего не теряешь! Кто замедлил и до
девятого часа — приступи без всякого сомнения и боязни! Кто же подоспел
прийти лишь к одиннадцатому часу — и тот не страшись своего промедления!
Ибо щедр Домовладыка: принимает последнего, как и первого; ублажает
пришедшего в одиннадцатый час так же, как и трудившегося с первого часа;
и последнего одаряет, и первому воздает достойное; и тому дает, и этому
дарует; и деяние принимает, и намерение приветствует; и труд ценит, и
расположение хвалит. Итак, все — все войдите в радость Господа своего!
(Огласительное слово на Пасху)
Кто
время трудов делает временем покоя, тот будет стонать, скрежетать
зубами и терпеть крайние муки тогда, когда нужно будет успокоиться
вечным покоем, а кто здесь переносит скорби благодушно, тот и здесь и
там будет блистать и наслаждаться славой бессмертной и истинной.
Кто
живет умеренно, тот не боится никакой перемены, а кто роскошествует в
этой невоздержной и рассеянной жизни, тот, если ему придется по
какому-нибудь несчастью или принуждению подвергнуться бедности, скорее
умрет, нежели вынесет такую перемену, как не приготовленный и не
привыкший к этому.
Кто ненавидит и не прекращает вражды, тот
мучится, истощается, проводит жизнь в постоянной войне, а кто выше этих
стрел, тот стоит вдали от треволнений, доставляет себе, а не врагу
величайшую пользу и, стараясь примириться с ним и не враждовать,
избавляет себя от войны и ссоры.
Кто ограничивает пост одним
воздержанием от пищи, тот весьма бесчестит его. Не одни уста должны
поститься, — нет, пусть постятся и око, и слух, и руки, и ноги, и все
наше тело.
Кто прельщается настоящим, тот никогда не удостоится
созерцать будущее, а кто пренебрегает здешним и считает его не лучше
тени и сновидения, тот скоро получит великие и духовные блага.
Кто
сбросил с себя эту власть (страстей и грехов), не увлекается злыми
пожеланиями и не страшится, не трепещет безрассудно нищеты и бесславия и
прочих тягостей настоящей жизни, того, хоть он одет в рубище, сидит в
тюрьме и закован в цепи, назову начальником, и свободным, и царственнее
царей.
Любовь к богатству превратила и ниспровергла все и
истребила истинный страх Божий. Как тиран разрушает крепость, так и она
ниспровергла души людей. И потому мы не печемся ни о спасении детей, ни о
своем собственном, заботясь только о том, чтобы сделаться богатыми и
оставить богатство своим наследникам, а они своим, и так далее, и таким
образом мы только передаем свое имущество другим, а не обладаем им сами.
Малодушные
и в диадеме, и в неизреченных почестях не могут благодушествовать, а
любомудрые и в узах, и в оковах, и в бедности наслаждаются чистым
удовольствием.
|
